Воскресное Евангелие: об исцелении расслабленного

Тогда Он, войдя в лодку, переправился обратно и прибыл в Свой город. И вот, принесли к Нему расслабленного, положенного на постели. И, видя Иисус веру их, сказал расслабленному: дерзай, чадо! прощаются тебе грехи твои. При сем некоторые из книжников сказали сами в себе: Он богохульствует. Иисус же, видя помышления их, сказал: для чего вы мыслите худое в сердцах ваших? ибо что легче сказать: прощаются тебе грехи, или сказать: встань и ходи? Но чтобы вы знали, что Сын Человеческий имеет власть на земле прощать грехи,- тогда говорит расслабленному: встань, возьми постель твою, и иди в дом твой. И он встал, взял постель свою и пошел в дом свой. Народ же, видев это, удивился и прославил Бога, давшего такую власть человекам.

В сегодняшнем Евангелии есть слова, на которые нам надо обратить внимание. Принесли Христу человека парализованного; он лежал, молчал – его несли. И, видя веру тех, которые принесли его, Спаситель его исцелил. Видя их веру... Как часто мы требуем для того, чтобы человек изменился, исцелился душевно, телесно восстал, веры от него; мы стоим вокруг, мы молимся, но он должен проявить ту веру, которая принесет ему исцеление. А здесь мы видим, что бывает: можно принести, поставить перед Богом человека, есть у него вера или нет, какое бы ни было состояние его души – и Господь увидит нашу веру и нашу любовь. Сколько бы мы могли сотворить в жизни, если бы только могли так относиться друг ко другу! Если бы каждый каждого держал перед Богом всей своей верой, всей доступной ему любовью, всем доступным ему со страданием и говорил: Господи! Если мне его жаль, – Тебе, конечно, его жаль! Если я могу его любить, – то, конечно, и Ты можешь; если я могу верить всей душой и в сострадание Твое, и в Твою любовь, и в Твою силу воскресить этого человека – то он восстанет. В этом была сила ранней христианской общины; каждый человек был другому свой, не было чужих, не было пришедших, а были только люди, которые были друг другу дороги, – дороги один другому, как член тела дорог всему телу. Каждый стоял рядом с другим, каждый стоял за другого... Разве мы не можем воскресить в нашей общине, теми, может быть, небольшими силами, которые у нас есть, это состояние? Как часто бывает, что мы друг другу чужие; что с одним случается – его дело, будь то грех, будь то несчастье, будь то радость – это его частное дело. А на самом деле – это дело всей общины, потому что каждый из нас друг другу свой. Как бы было хорошо, если бы мы, может быть не всем сердцем, но хотя бы сознанием своим так относились друг ко другу: он – мой, мы друг другу свои, что с ним происходит, не может быть для меня безразличным: это происходит со мной, потому что он и я – одно, живое тело, живая душа. Порой нам это дается легко, потому что человек сам в этом участвует, он просит, он на нас надеется, и это нас вдохновляет. Но парализованный человек, о котором говорит Евангелие, может быть, был без речи? Без движения? Может быть, он не мог ничем проявить своим друзьям ни надежды своей, ни мечты об исцелении, ни зова душевного: да помогите мне хоть молитвой!.. Он, может быть, был, как многие из нас, безмолвный, отчаянный, брошенный труп – душевный или телесный. Но друзья-то были живые у него; они его подняли на плечи, они его принесли к дому, где был Христос, они прокопали кровлю, потому что была такая толпа, что до Него нельзя было дойти – все потому, что они своего друга жалели и в Бога верили. Опять скажу: разве трудно и нам так друг ко другу отнестись, если мы только вспомним, что мы друг другу свои, родные!